Предприниматель из Крутихи открыл ферму по разведению радужной форели
Человек — царь природы не потому, что самый быстрый и сильный зверь, а потому, что может бросить вызов естественному порядку вещей. И далеко не всегда этот вызов деструктивен, более того, за ним (вызовом) сам прогресс. Человек с древнейших времен стремился сделать невозможное и противоестественное: освоение морей, полёт по воздуху, двигатель, радиоволны… Форель в Сибири? «Не смешите», — ответит природа. «Легко!», — скажет человек.
Новость о том, что где-то появилась форелевая ферма, сама по себе уже давно не из области «очевидное — невероятное». Однако это, скорее, тема крупных городов с более… концентрированными средствами производства. А не наших палестин.
Тем не менее, факт есть факт: ферма появилась в провинциальной Крутихе и уже выпускает непосредственную продукцию — живую радужную форель. Мы не смогли остаться в стороне от этого технического чуда. Тем более, предприниматель Дмитрий Дергач не держит свое детище за семью замками и даже, напротив, рад гостям.
ЗДЕСЬ РЫБЫ… ЕСТЬ!
Для наших широт явление само по себе уникальное — возможность приобрести экзотическую красную рыбу, которая не лежит замороженным колом в пакете, а жизнерадостно (такой уж оксюморон) шлёпает хвостом. Поэтому по приезде на форелевую ферму мы не сдерживаем любопытства и сразу просим экскурсию.
Посмотреть здесь есть на что. Ферма впечатляет, особенно на контрасте: одетый в белый пластик хай-тек посреди интерьера в стиле постсоветский лофт. Похоже, предприятие обустроилось в некогда заброшенном хозяйственном блоке, ободранном ветрами времени. Так и было, но об этом позже.
А пока мы остановились возле одного из резервуаров фермы. И «залипли» — как кот в стиральную машину. В полумраке помещения внутри гигантского аквариума лишь угадывается некое темное движение в толще воды. Но вот подошел хозяин и посветил фонариком. Рыба заплескалась плотным косяком, переливаясь радужным серебром.
— На нас реагирует? — спрашиваем Дмитрия.
— Нет, на свет.
Естественная для любого живого существа тяга. В одном резервуаре (аквариуме, баке — трудно подобрать название) резвятся в своем отдельно взятом круге сансары около четырех тысяч особей. Всего таких ёмкостей восемь.
Предприниматель провел небольшой технический ликбез, стараясь не нагружать нас сложными терминами и производственными нюансами. Наверное, поэтому на первый взгляд всё кажется до гениального простым.
— Резервуары, которые вы видите, называются УЗВ, устройство замкнутого водоснабжения, — рассказывает наш проводник. — В его комплект входит сам бассейн, рассчитанный на двадцать пять кубометров воды и посадку до пяти тонн рыбы.
Но, разумеется, остальная техническая «начинка» выглядит гораздо сложнее. Первым делом нам показывают фильтр механической очистки. В нем путем рециркуляции воды все продукты жизнедеятельности рыбы и прочие отходы проходят через специальный барабан.
— Вот, посмотрите, этот барабан имеет очень мелкую сетку в 0,52 микрона, — открывает недра механизма Дмитрий. — Так вода в резервуаре постоянно очищается от твердых примесей.
Изучаем дальше. Знакомьтесь, корреспонденты, это оксигенатор. Оксигенатор — это корреспонденты. Данное технологическое чудо предназначено для насыщения воды кислородом и удаления из неё углекислоты. Рядом с резервуаром на стене висит и безмолвно трудится озонатор. Что он делает, понятно из названия. Кроме того, в комплекте УЗВ имеется ультрафиолетовая лампа для обеззараживания воды. Но настоящее чудо — это биореактор с живыми естественными бактериями.
— Посмотрите на темную массу на поверхности реактора, — говорит фермер. — Это и есть бактерии, которые выполняют множество функций, без которых форель не смогла бы жить в резервуаре. Они очищают воду на органическом уровне и поддерживают ее химический состав: водородный показатель — он же pH, нитриты, аммоний и так далее. В общем, все эти приборы в совокупности создают естественную микрофлору, среду, аналогичную той, в которой живет рыба в природе.
С ЧЕГО НАЧИНАЕТСЯ РЫБА
Всё начинается с икры. То есть, это в принципе очевидно, но икра — это также старт линейки производство в КФХ Дмитрия Дергача. Как раз до этого момента дошла наша экскурсия: наш собеседник знакомит нас с основой основ его фермы:
— Инкубационный цех состоит непосредственно из инкубатора, куда закладывается икра, и лотка доращивания. Всё просто: из икры вылупляются мальки и мы их перемещаем в специальный резервуар, где они набираются сил. Вот, вы их можете видеть. Сейчас они весом примерно от одного до полутора граммов.
Предприятие закупает икру форели на специализированном племенном форелеводческом заводе «Адлер». Путь из Сочи не близок, но это госпредприятие, основанное для исследования и воспроизводства форели, является старейшим и крупнейшим в России и даже Европе. Корм тоже приходится везти из-за тридевяти земель — подходящее пропитание для форели отличного качества можно купить только в Финляндии. Тут уж не попишешь — финны как никто знают толк в рыбе.
В ходе экскурсии к нам присоединяется управляющий фермы Алексей Салыкин. По словам предпринимателя, он здесь с самых первых дней. Если быть точными, то с апреля 2019 года — когда Дмитрий вместе со своими соучредителями приобрел нынешнее здание фермы. Оно было в полуразрушенном состоянии, сквозняки считали углы, не хватало даже элементарного ремонта. Восстановили строение. Пробурили собственную скважину, чтобы быть полностью самодостаточными и автономными. И только в конце марта 2020 года заложили первую икру.
— В самом начале было очень интересно, — рассказывает Алексей. — Весь этот долгий процесс от маленькой икринки до взрослой особи завораживает настолько, что сначала даже немного пугало. Ведь всё это совершенно новое.
На выручку начинающим рыбарям-форелеводам пришли консультанты, которые привезли и установили оборудование УЗВ. В том виде, в каком эти устрой-ства представлены на крутихинской ферме, их разработал профессор Сергей Лузан из Ростова-на-Дону. По словам Дмитрия Дергача, они дважды выставлялись в Москве на ВДНХ и дважды занимали первые места. Здесь всё серьезно, на все оборудование есть сертификаты, автор разработок имеет патент на каждый винтик и гайку. Сборку осуществляли представители компании, поставляющей эти УЗВ, они же дали первичные советы по обращению с оборудованием. Остальное Дмитрий и его помощник Алексей постигали эмпирически.
УДИВИТЕЛЬНОЕ ХОББИ
Форелевая ферма зарегистрирована как КФХ. Можно предположить, что Дмитрий Дергач просто провел диверсификацию внутри агропромышленного рынка — такое случается, упадок в одной суботрасли сельского хозяйства почти гарантирует подъем в другой. Однако в рыбный бизнес начинающий фермер пришел из совершенно другой сферы. Хотя, это даже не совсем верное утверждение — и по сей день по основному роду деятельности Дмитрий занимается волоконно-оптическими линиями связи.
Так каким образом пришла идея сочетать несочетаемое — архитектуру связи и форелевую ферму? А как вообще приходят идеи? — отвечает вопросом на вопрос наш собеседник. Они просто приходят.
— Да, мы прокладываем магистрали ВОЛС по высоковольтным линиям электропередач, — рассказывает фермер. — Этим я занимаюсь уже восемнадцать лет.
Хотя образование он имеет вполне профильное — окончил Каменский сельхозтехникум, после этого поступил в аграрный университет. Однако профессиональная карьера выпускника АГАУ сложилась неожиданно: он нашел себя в энергетической отрасли. Это помогло ему объездить необъятную буквально вдоль и поперек. По словам нашего собеседника, почти не осталось регионов России, где он не строил бы магистрали. Кстати, даже причастился к грандиозному проекту — энергомосту в Крым.
Опять же, именно частые разъезды по стране привели Дмитрия к его нынешнему увлекательному занятию, которое он называет своим хобби. С искусственным разведением благородных пород рыбы он познакомился на различных выставках и открытых производственных площадках. А в Ростове-на-Дону как раз встретился с профессором Сергеем Лузаном, тем самым создателем уникальной технологии выращивания аквакультуры.
Решение открыть форелевую ферму — коллегиальное. Соучредителем нового необычного КФХ является партнер фермера по предприятию «Оптикэнергосвязь» Александр Щелкунов, проживающий в Волгограде, также в этот бизнес вошел старый приятель Роман Вопилов, работающий в сфере связи в Барнауле. Ну а саму ферму решили построить в родной для генератора идей Крутихе.
ДЛЯ РЕСТОРАНОВ И НЕ ТОЛЬКО
— Сейчас мы прорабатываем варианты сбыта живой и охлажденной форели, — рассказывает фермер. — Уже открыта розничная торговля, то есть, любой желающий может приехать к нам на ферму, и мы поймаем рыбку сачком прямо из бассейна. Хотя основная наша целевая группа — рестораторы ближайших крупных городов, а также планируем оптовый сбыт продуктовымритейлерам. Поэтому мы пока делаем акцент на «порционной» рыбе — доращиваем её до веса примерно 350-500 граммов. Это как раз ресторанный «формат». Но вы же понимаете, что она растет сама по себе и нас не спрашивает. Поэтому какую-то часть «откормим» до 0,8 — 1 килограмма, ориентируясь на розничного покупателя. В общем, будем смотреть на реализацию.
Пока даже рано спрашивать об окупаемости нового бизнеса, поскольку он имеет явно дальний прицел. Тем более, вложения в ферму были колоссальны — оборудование недешевое, не говоря уже о приобретении помещения и налаживании внутренней инфраструктуры. Потребовалось много физических и душевных сил.
Но дело это благородное, как и любой риск: производство дает рабочие места. Пока не очень много — кроме самого фермера и управляющего, здесь трудятся четыре оператора. Кто-то из них следит конкретно за УЗВ, кто-то за инкубаторами.
Сейчас учредители фермы рассматривают перспективы расширения своего дела. Едва выросли первые «дети», Дмитрий подумывает, как бы увеличить производственные ресурсы. Как минимум ещё на восемь УЗВ и на один инкубатор.
Алексей включается в разговор:
— Расширив цех, мы могли бы заниматься не только форелью. Например, хотелось бы выращивать семгу. Несмотря на то, что условия жизни форели и семги в природе отличаются — последняя живет в соленой воде, данные УЗВ позволяют нам это. То есть, в них самих заложена возможность выращивать как пресноводную, так и морскую рыбу.
ЛЕГАЛИЗУЕМ ОСЕТРА!
Вообще, по словам новоиспеченных рыбоводов, оборудование их фермы имеет чрезвычайно широкий спектр действия. Можно выращивать не только лососевые, но также различные речные породы. Например, осетра. Поэтому учредители КФХ сейчас активно изучают возможности различных государственных инвестиционных программ. Им есть, что предложить в ответ. Инкубационный цех, к примеру, позволяет производить на свет мальков речной рыбы, обитающей в акватории Оби, и тем самым обогащать речную фауну.
— Почему бы и нет, — говорит Алексей Салыкин. — В нашем инкубаторе вполне можно выращивають любую речную рыбу, даже «местную». Разве что понадобится приобрести специальное устройство для инкубации, оно называется «Циклон». Разница в том, что у щуки, сазана, сома и других речных обитателей очень мелкая икра. В принципе, это быстрый и в масштабах нашего производства недорогой апгрейд. Пока мы его не устанавливали из-за отсутствия необходимости.
Конечно, работа предприятия напрямую зависит от того, как будут реализовываться различные программы по восстановлению фауны. Дмитрий рассказывает, что, например, в 70-е — 80-е годы прошлого века в Волгу ежегодно запускали до 6 миллиардов мальков осетра. Сейчас вклад человека в природу выглядит значительно скромнее.
— Пусть это будет не выращивание малька для сброса в Обь, — говорит управляющий фермой. — Расширив производственную площадку, мы сможем искусственно выращивать ценную рыбу, которая занесена в Красную книгу и запрещена для обычной добычи. Так в нашей местности в продаже может появиться осетр, и это будет законно. Причем, мы предложим цену, какой она могла бы сложиться на рынке естественным образом.
Получается, что в перспективе крутихинскаярыбоферма может выпустить на рынок продукцию, которая на сегодняшний день табу, более того, выведет того же осетра из теневого бизнеса браконьеров.
Кстати, ферму Дмитрия Дергача можно считать едва ли не уникальной в нашем регионе.
— Есть люди в Горном Алтае, которые занимаются разведением форели в открытых естественных водоемах в садках, — рассказывает предприниматель. — Но здесь есть один минус — содержание в зимний период. При низкой температуре воды (ниже +12 по Цельсию) радужная форель впадает в состояние, близкое к анабиозу. Она перестает питаться и, соответственно, не растет. Это естественный природный цикл, а мы имеем возможность его обойти и выращивать форель круглогодично.
НЕ ХРУПКАЯ БАРЫШНЯ
Но пока расширение — в планах весьма отдаленных. Сегодня начинающие форелеводы буквально живут одним днем, каждый из них — это открытие чего-то нового. Не обходилось и без неприятных сюрпризов. Вообще, мы первым делом поинтересовались: не бывало ли страшно от мысли, что придешь утром в цех, а форель плавает вверх брюхом?
— Конечно, возникали подобные опасения, — признается Дмитрий. — Более того, нечто подобное уже случалось.
Он рассказывает, как однажды по недогляду сотрудника была нарушена микрофлора УЗВ, в итоге произошел локальный, но от этого не менее чудовищный мор. Общую ситуацию удалось спасти, а нанесенный ущерб просто не сосчитать.
Поэтому очень серьезно предприниматель относится к кадровому вопросу. Нельзя сказать, что радужная форель — это очень уж хрупкая барышня (кстати, во всех резервуарах реально обитают только самки). Это самодостаточная рыба, которую надо просто с определенной периодичностью кормить и следить за средой её обитания.
— Над ней не надо стоять 24 часа в сутки, — говорит Дмитрий. — Но и без внимания оставлять нельзя. Почти все системы у нас автоматические, особенно это касается электроснабжения. То есть, мы подключены к общей сети, но имеется и автоматический генератор. Нам здесь нужны ответственные, толковые люди, которым интересно работать. И которые смогут правильно повести себя в нештатной ситуации.
Дмитрий вместе с Алексеем сами обучают и стажируют людей. Найти человека с профильным образованием ихтиолога в наших краях в принципе невозможно, поэтому как такового требования к диплому соискателей они не имеют. Главное, чтобы голова была на плечах. Ведь форель, не будучи сибирячкой, требовательна к температуре водоема. Слишком холодно — плохо, слишком тепло — тоже. При +18 радужная форель может потерять аппетит, а 25 выше нуля для нее уже летальны.
В общем, мы познакомились с самым необычным хобби, которое нам доводилось встречать по долгу службы. С самой затратной, сложной и рискованной формой рыбалки, которую только можно представить. Но фермер определенно не намерен сидеть сложа руки. Постепенно налаживается сбыт, а значит, даже самые амбициозные планы когда-нибудь будут реализованы. Тем более, путь к сердцу покупателей форелеводы прокладывают самым проторенным путем.
Источник: «Каменские известия»